РАССКАЗЫ
Признаюсь, есть у меня слабость к фоткам старинных-престаринных книг. Мечтаю, что мои рассказы, повести, романы будут стареть также красиво. В человеческих руках. А пока наводим и кликаем. Чтобы распробовать.
РАЦИОНАЛЬНАЯ ФЛОРА
По пальцу безболезненно полоснул скальпель, оставляя за собой тонкую алую нить. Девушка давно приноровилась использовать его в работе: безупречная заточка ножа позволяла делать тончайший срез органов растений. Техника требовала скрупулезности и в сосредоточенность грубо ворвалась телефонная трель.
- Слушаю, - недовольно крикнула она в трубку. - Мама? Ты звонишь на городской. Я просила пользоваться мобильным.
- Ты бы его не взяла, - отрезал высокий голос. - Ты помнишь о сегодняшнем вечере?
- Я не приеду. У меня много работы.
- Пуансеттия!
- Мама, - девушка раздражённо поджала губы. - Я не разбираюсь в живописи и не люблю джаз.
- Ты не любишь людей.
- Это взаимно.
- Скоро превратишься в один из своих заспиртованных экземпляров.
- К лучшему. Буду жить вечно.
- Одна!
Сета нервно сцепила пальцы вокруг трубки. Она уже знала, чем закончиться этот разговор. Тем же, чем и остальные последние пару месяцев.
- Если не явишься, считай, что матери у тебя нет!
ВРЕМЯ ЗАПАХА
- Чего вы от меня хотите? - не поднимая глаз пожилой мужчина энергично водил ручкой по бумаге, шифруя чью-то жизнь в медицинские криптограммы.
- Хочу, чтобы вы выписали мне таблетки.
- Вы не больны.
- Я не могу дышать! По-вашему это нормально?
Мужчина дописал, поставил острую точку, насадив на стержень сразу несколько листов тетради, и нехотя обратил на девушку усталый взгляд:
- Рене, я уже говорил вам, что синестезия - не заболевание, а всего лишь специфическая особенность иначе воспринимать окружающий мир. От неё нет, и не может быть лекарства.
- Всего лишь?! Я читала про синестезию. Это врожденное, а я до последнего времени ничем похожим не страдала.
- У вас в мозге была опухоль, веское основание для проявления аномалий. Считайте это остаточным явлением после успешного излечения.
- Успешного?! - задохнулась от негодования бывшая пациентка. - Я вижу запахи…
ЕВА, МОЦАРТ И "САЛЬЕРИ"
За окном мелькал красный кирпич исторических построек. Их вычурные резные формы ревниво кутал утренний туман, липший к грязному стеклу маршрутного такси. Девушка откинулась на сиденье и блаженно закрыла глаза. Ночные смены нравились ей именно этим - мерным гудением мотора - единственным звуком, баюкающим безмолвный, ворочающийся в тёплых постелях город. Её ночь выдалась неспокойной: срочный вызов, неоднозначный случай, да ещё этот кот! Бесцеремонная зверюга, появившаяся с неделю назад продолжала испытывать её терпение. Сегодня животное не просто по-хозяйски расхаживало в асептических помещениях, неизвестно как проникая внутрь. На этот раз котяра забрался на одного из пациентов, где, ни мало не смущаясь, занялся туалетом своих причинных мест. Но самое обидное заключалось в том, что изводил незваный гость только её. Никто из коллег по работе никакого кота ни разу не видел. Все они тихо посмеивались над сетованиями сотрудницы, называя их одним коротким ёмким словом "глюк".
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ
Эмма бросила ключи на тумбочку и тотчас замерла. Привычный жалобный стон металла нарушало едва уловимое прерывистое дыхание того, кто желал остаться в её квартире незамеченным. Девушка аккуратно отступила назад, одной рукой нащупав дверь, а другой юркнула в карман, где лежал сотовый. Быстро набрав комбинацию клавиш, Эмма прижала трубку к уху и резко развернулась на выход, когда в затылок упёрлось холодное дуло:
- Не стоит, - забрал мужчина из её ладони телефон, писком копки отменив так и не начавшийся разговор. - Мне нужна помощь.
Незнакомец опустил оружие, и Эмма, помедлив, повернулась к нему лицом. Размытые, подёрнутые дымкой, очертания силуэтов окружающего мира как всегда предоставляли ей полную свободу воображения. Ничто так не развивает фантазию как прогрессирующая слепота. Зрение Эмма начала терять около трёх лет назад и теперь, к двадцати восьми годам, её реальность превратилась в неумело растушёванный художественный набросок. За одним единственным исключением.